Алексей Колган, исполнитель роли хрюна в передаче "Тушите Свет" (Тв-6)

Я Родился в городе Львове на Западной Украине, в 1971 году в нормальной, совершенно не богатой семье. Как Раневская когда-то сказала: «Я родилась в семье небогатого нефтепромышленника». Корни у меня купеческие, даже есть фотография, где я в жилеточке стою, настоящий купчик.

В школе учился плохо, так скажем, средне, на "троечку". Поступил в 1990 году в Ленинградский государственный институт театра и кинематографии им. Черкасова и закончил его же, но уже под названием Академия театрального искусства. Я до сих пор путаюсь – бакалавр я или магистр.

В 1994 году пришел в Театр им. Моссовета, а в 2001 году в феврале я в Театре Сатиры, чему несказанно счастлив.

Озвучивал рекламы:
- "Пепси-кола";
- "Аквафреш";
- бытовая техника "Кайзер" и т. д.

Озвучивает Хрюна в передаче "Тушите свет"

- Как возникло желание стать актером?
- Сама профессия актера у меня от прадеда, он был артистом. Он работал в цирке у Дурова, там вообще была история совершенно потрясающая. Это была очень большая купеческая семья – архангельские купцы Телятьевы, которые имели свои верфи и были поставщиками двора его Императорского величества. И мой прадед был такой ходок, как я понимаю. Он влюбился в польку и был лишен наследства. Потом он прибился к какой-то бродячей труппе, объездил весь мир и оказался в Москве, где его взял к себе Дуров. Вот, а дальше что? У меня появилась дома пластинка Виктора Чистякова пародиста. И дабы себя развлечь, я стал повторять.

В 10 лет я пародировал Виктора Чистякова так, как он пародировал Утесова и Шульженко

В 10 лет я пародировал Виктора Чистякова так, как он пародировал Утесова или Шульженко. Это не было похоже на Шульженко, но я выучил всю пластинку и меня с этим номером таскали по всем школам. Я хотел быть артистом, стал ходить в какие-то театры-студии, что-то играть, участвовать в массовках. Пока не переехали из города Львова в город Махачкалу. Моя мама сказала: "Ты с ума сошел? Ты думаешь, ты действительно хочешь быть артистом?" Я ей говорил: "Ну, мама, я никем не хочу быть". Она меня уговорила: "Ну, давай, ну попробуй". А это был город Махачкала, тогда там было все спокойно, я пошел в пединститут и на контрольной по математике решаю и думаю: "Что ты делаешь, что ты делаешь? Ты же калечишь всю свою жизнь". Я сдал чистый лист. Вышел и говорю: "Мама, там была трудная задача, я ничего не решил". Она говорит: "Ну что, я вижу, с тобой бесполезно бороться. Вот там в Русском драматическом театре есть набор в дополнительный состав. Иди, как-нибудь перекантуйся". Армия должна была быть, и я верил и не верил, что я пойду в армию. Она так, слава Богу, и не сложилась. В армии я не служил.
- Как Вам удалось избежать армии?
- Вот именно, избежал. Я ее избежал, когда мне исполнялось 20, 25 лет или 27, когда в армию уже не берут. В ноябре мне исполнилось 27 лет, я потер руки, думаю: "Ага, все я теперь вольный человек". Не тут-то было. Прошло уже какое-то время, я мою голову, собираюсь в Дом актера на блины, а это уже было, по-моему, 30 декабря - звонок в дверь. Я говорю: "Кто там?", а у меня голос, если я громко говорил, был высокий. "Это из военкомата, мы хотим видеть Алексея Анатольевича Колгана. А мне идти перед Новым годом в армию как-то не хочется.
- А призыв?
А призыв у них по закону был до 31 декабря в течение года. Конечно, конечно. Они все равно до конца года будут приходить, до конца года забирать, план ведь. И я этим высоким голосом говорю: (говорит старческим голосом) - "Миленький, я его бабушка, бабушка я. Он у меня один, бросил меня, сволочь такая, не помогает и не приходит, и я не знаю, где он. Вы меня напугали, подите прочь отсюда". Они убежали, я смотрю в глазок, позвонил маме, она говорит: "Звони в военкомат и выясняй". Я звоню в военкомат и таким же голосом говорю: "Вы знаете, я бабушка вот такого Алексея. Вот пришли из военкомата, меня напугали". А они говорят: "Бабуля, успокойтесь, если он там не живет, к Вам больше никто не придет". Я, значит, нахлобучил шапку, думаю, что в Дом Актера, все-таки блины там стынут, надо ехать, я ,значит, во двор, смотрю - плацдарм очищен, никого нет, и так они больше не пришли. Вот так, короче говоря, избежал.
- Они просто про Вас забыли...
- Да, они обо мне, наверное, забыли. Они мне прислали одну повестку в институте в Ленинграде, а я отказался идти. У меня была мечта, чтобы был пожар в военкомате, но не так, чтобы пострадало здание и люди, а чтоб пострадали вот эти вот дела призывников. А что касается Махачкалы, я там чуть-чуть поработал вяленько во втором составе на 80 рублей в театре. И полетел в Ленинград, потому что у меня там училась знакомая. Меня спросили: "Вы будете на заочный поступать?" Я говорю: "Нет, я буду на очный поступать". А там в нашем институте (Ленинградский государственный ин-ститут театра музыки и кинематографии) есть, когда входишь на Моховую, громадный черный крест резной. И я когда подходил, подумал: "Я должен покорить этот крест". И с первого раза поступил на курс к Александру Аркадьевичу Белинскому. А потом... там у меня появились какие-то завязки на Ленфильме. И, собственно говоря, там началась моя, так скажем, озвучечная деятельность, по поводу которой, я думаю, у каждого артиста есть какая-то, действительно, своя судьба. А поскольку я, когда уже на самом деле подрос, Чистяков жил во мне как гриб, и в месте с ним во мне жила безумная страсть к подражанию. Если бы вы знали, как я подражал учителям..!
- Неужели они не обижались?
- Не-а, не обижались. Один, правда, обиделся, не потому, что я не похоже показывал, потому что он дурак был. Дурак не дурак, на самом деле, а просто бывает такой человек без чувства юмора совершенно, ну, Бог с ним. Если я вижу в компании человека без чувства юмора, то либо я сразу же ухожу, либо во мне срабатывает скорпионий характер, и тогда я начинаю его беспрерывно подкалывать. Я надеюсь, что мне удастся его все же проколоть и тогда из него бы вытекло чувство юмора. Либо человек обижается и уходит, либо я его оставляю в покое, потому что уже наигрался и мне неинтересно. Ну, и ладно.
Однажды звонит мне Мельников и говорит: " У нас картина стоит, у нас артист заболел, нужно роль его озвучить, это главная роль фильма. Половину фильма он озвучил, а нам надо картину сдавать. И надо его голосом или похожим тембром доозвучить. Кто может?" Я говорю: "Я". А дело в том, что от рождения я не умею играть по нотам, я играю на слух на музыкальных инструментах, у меня очень хороший слух. Если я слышу какой-то тембр голоса, или какую-то характерную речь, я её могу схватить, совершенно. Я приехал, он

Я книжку адну чатал, между прочем, Маяковского "Че такое хорошо, и че такое плохо"

говорит: "Давайте попробуем?" Я в одну смену записал ему. Потом меня взял Александр Демьяненко. Постепенно меня стали приглашать на дубляж, я дублировал фильмы. И все. Потом родители оказались в Москве. В Ленинграде я работал, но там не было жилья, не было никаких перспектив на дополнительные заработки, чтобы снимать себе жилье. Мне пришлось ехать в Москву. Я понимал, что в Москве я не нужен никому абсолютно, потому что у каждого свой курс. Так я был на вольных хлебах, что-то снимал, что-то озвучивал. Я постепенно входил в какую-то рекламу и стал озвучивать рекламные ролики. Какое-то характерное озвучание, что я очень люблю. Даже в тех агентствах, в которых я работал, в компьютере списочек: характерное озвучание, то есть бутылочки, кетчупы, какие-то там зверушки, как разговаривает стиральная машина.
- Как?
- Ну как, вот так – "вр-рврв", как может разговаривать стиральная машина, или как могут разговаривать две шоколадки, например. И вот мне один парень говорит: "Ищут в Театр Моссовета такого плана, как ты, пойди туда". Я пошел туда, и меня взяли в Театр Моссовета, где проработал три года. Я там сыграл Недоросля и потом вводился то в один спектакль, то в другой, пока в очередной раз в Доме актера меня не увидел - мы были с ним знакомы, но "шапочно"- Александр Анатольевичем Ширвиндт. У меня там был новогодний номер. Буквально на следующий день раздается звонок и начинается – "Тушите свет"! Я слышу: "Это некто Ширвиндт. Я хочу с тобой поговорить, приходи". Я пришел к нему, а он говорит: "Я подумал и решил пригласить тебя в театр к нам, потому что, по сути, это твое дело, подумай". Я не думал ни секунды. Я говорю: "Да, да, мне это очень интересно". И все, я оказался в театре. И вот с этих пор я служу в Театре Сатиры, чему несказанно счастлив. Из Театра Моссовета я ушел в Театр Сатиры.
- А что Вам дала реклама?
- Она дала профессиональный опыт озвучания. Я начинал в одном агентстве, а сейчас чуть ли не в шести. Это профессиональный навык, а с другой стороны, это способ подработать, помимо театра.
- Вы учились у Белинского, расскажите немного о нем...
- Это были лучшие годы, конечно, и сейчас не худшие. Я вспоминаю о них просто с необычайной теплотой. Я плакал навзрыд, когда мы заканчивали обучение. Во-первых, Белинский очень много рассказал нам и по профессии, и какие были артисты - еще та, старая школа - поэтому, наверное, он нас выпустил такими приверженцами, что ли, старой актерской школы. Он говорил: "Ходите, смотрите, как Лебедев работает". Хотя Лебедев был уже очень старый. А потом он нас воспитывал на этом репертуаре. Мы играли Гоголя, Зощенко. То есть с ним было безумно интересно. Иногда, он странный такой человек, когда он приходил, мы видели - плохом настроении, ему ничего не хотелось делать, в течение трех часов рассказывал театральные байки. Очень интересные, на самом деле. Это нам тоже нравилось. А потом он занимался с нами, он читал нам хорошую литературу, иногда читал нам Пушкина. Вот хотелось ему, и он читал нам Пушкина, и это тоже замечательно. Его любимые писатели это ограниченный круг – Гоголь, Пушкин. Он замечательный человек, и дай Бог ему здоровья.
- Вы поддерживаете отношения?
- Мы перезваниваемся периодически. Он приезжает в Москву, у него здесь знакомых много. Он здоров, я ему звоню периодически: "Как Вы, как?" - "Все нормально". Он немногословен по телефону. То ли он экономит мои деньги, то ли действительно много не говорит. Он и там, когда в Ленинграде мы жили, говорил очень быстро. "Здравствуй, здравствуй, как дела? Все нормально? Я тебя целую. Пока".
- А если пофантазировать, то какая биография у Хрюна?
- (Говорит голосом Хрюни) Чего мне сказать? Ну, какая у меня биография? Родилися мы все на Украине. Мой, ну как его, предок, снимался еще в кино. Было такое кино, называлося оно - "Веселые ребята". Он лежит, значить, на блюде, на столе, значить, там поросятко такое лежит, которого кололи, в зоб, значить, кололи его, и он там вскакывал, потом нас послали на Украину. Мы приехали, значить, в Москву. Потом долго скыталися, торговали на рынке, потом, значить, у ворот сдавал бутылки, и меня взяли в этот, один редактор, в "Тушите свет", он говорить значить: "Колоритный у тебя этот пятак, ха-ха-ха". "Ну", - говорить, - "веди передачу". Ну, я пришел, значить, обжилси, обжилси, машину купил, о!
- Какую?
- "Запорожец". Ну, правда, меня шесть раз били на ем, ну, ничаво, ничаво. (Своим голосом). Ну, вот так, примерно. На самом деле, эта биография существует, она выработана, рассчитана годом передачи. Мы все делали по Станиславскому, это не я сейчас придумал, правда. Это мы придумали сюжет, когда пригласили меня на Хрюна, его предок лежал в картине Александрова на блюде, это же его предок. Там тяжелая судьба была у всех. (Голосом Хрюна) Это же было до войны. Потом сослали. Матом ругнулися, и сослали. Дед рассказал анекдот про Сталина и все. Когда дед шел с этим, у яво ж тоже был кролик знакомый. Значить, они идуть по Красной Площади, и он говорить, вон они де, Кремлевская стена, говорить, неизвестно, кто от кого отгораживаеться, и все – сослали.
Я же застал еще те времена, о которых сейчас Парфенов рассказывает. Ведь мы тогда ездили на какие-то шефские концерты по универмагам, когда полки были пустые и когда мы играли шефские концерты в обеденный перерыв в зале универмага. И потом, после концерта, нам завмаг говорил: "Ну, пойдемте в "закрома". И, значит, вел он нас в эти "закрома". И под универмагом открывались "закрома" - там было все. Тогда я, наконец, понял, где же находятся эти "закрома Родины", и я там был!
- А Хрюна Вы, случайно, не в "закромах" встретили?
- Нет, к сожалению. Мы познакомились уже на программе. Это случилось так. Я уже не помню, на каком канале выходила передача "Во время". Она ничего общего не имела с последней, там было только общее название, там были такие мультяшки пластилиновые, которые сидели и, по-моему, 15 минут что-то варлали по поводу того, что происходит вообще в стране. Это была еженедельная программа. Мы с ней работали, по-моему, полгода. И там работали два автора, которые теперь продюсеры нашей программы "Тушите свет". Прошло время, программу закрыли за ненадобностью, и мы все разбрелись. Проходит какое-то время, и мне звонок: "Леша, здравствуй, это Ростик звонит". Я с трудом вспоминаю, кто такой Ростик. " Это программа - "Во время".- "Ага".- "Ты знаешь, вот такая студия есть?"- "Ну, слышал". Ну, Татарский, значит, руководитель этой студии снимал "Колобков", "Следствие ведут колобки".- "Ну". Он мне говорит: "Вот мы сейчас делаем такой сериал "Академия собственных ашибок", ты же можешь всякими мужиками, бабами, детьми говорить, всякими созданьями? Вот это нам необходимо". Я говорю: "Давай, я приду". Я туда пришел, делал там и Горбачева, и Ельцина, ну, в основном, этот народ весь. Так я прижился в этой студии. Они стали меня звать на какие-то маленькие проекты. Пока вот не родилась идея, когда они однажды мне позвонили: "Ты знаешь, у нас вот такая идея, мы делаем вот такую передачу, чтобы там были

Карикатура на Алексея Колгана

два каких-то персонажа и третий живой. Это наша технология, которую мы придумали, ни у кого не будет такой. Мы хотим тебя попробовать на кого-то из этих персонажей - либо это будет Свинья, либо Заяц и собственный корреспондент Собака Филя. Я пришел и стал пробовать. Мне говорят, "Ты будешь Филю озвучивать". Я говорю: "Давай Хрюна." "Ну, давай Хрюна попробуем". Я попробовал Хрюна, мне говорят: "Ты знаешь, смешно. Надо чего-то теперь искать". А ведь это очень серьезное дело, на самом деле. Они вот слушают и серьезно "Да, смешно, смешно. Надо чего-то поискать". Я поискал, и тогда они взяли Сашу Ленькова, он там тоже работал на этих "академиях собственных ашибок", теперь надо еще поискать и Зайца. Мы записали пилотную передачу, показали ее на канале, тогда еще НТВ, - "Ну, это необычно. Давайте попробуем". И мы даже не ожидали такого резонанса, прошло четыре месяца после передачи, когда стали писать: "Что за гадость появилась на телевидении". Нам это очень понравилось, когда хвалят -это одно, ну, хвалят и хвалят, а когда ругают, значит кого-то заело. И мы стали дальше больше, вот этот период, когда мы работали со Львом Юрьевичем Новоженовым. Прошло полгода, я еду на машине домой, меня останавливает гаишник, а я возьми и скажи ему: "Вы знаете, я из программы "Тушите свет". А он говорит: "Да Вы что? А Вы кто там?" "Я Свинья". "Да ну, хрюкни". Я ему "хрю-хрю" из автомобиля. Он: "Ой, правда. Уезжай". Я думаю: "Через полгода все же гаишники стали уже узнавать, потом таксисты"
- Публика покорена!
- Ну, покорена, не покорена, но стал персонаж узнаваем. А потом все уже, год программе, стали звонить. Через полгода было первое интервью, как раз мне позвонили и говорят: "Вы знаете, мы хотим сделать интервью с Хрюном". "Ну, давайте сделаем". Сделали интервью, хотя первое мне не очень пришлось, потому что на бумаге он не передается, этот колорит. Потом мы выступали на канале "Эхо Москвы", писали программу поддержки каналу. Год работы, тьфу-тьфу-тьфу, планка поднята. Ребята работают фантастически. Там есть штаб пять человек авторов, которые каждый день пишут эту программу к выпуску, чтобы "Утром в газете – вечером в куплете", вот такое есть условие, на самом деле. Мы сами добавляем все в передачу, но это еще надо записать, ведь ни я, ни Леньков, что самое интересное, не говорим о политике или каких-то политических событиях, мы же сами в этом ни черта не понимаем, ни он, ни я. Вот однажды он спросил "А что такое РАО?". Он не знает, я с трудом расшифровываю, я знаю РАО... а как это расшифровать, да Бог его знает.
- А как живется аполитичному человеку?
- Легко, Вы знаете, легко. Я смотрю телевизор, смотрю Новости. Я смотрю, что происходит,и потом, когда я стою в "пробках", я слушаю "Эхо Москвы", что они говорят, то есть я в курсе всех событий, которые происходят в стране. На это у меня никакой реакции, то есть на самом деле у меня есть реакция, но на какие-то там события, ну, например, подводная лодка - у меня есть какая-то своя твердая позиция по этому поводу. На передел, как говорят, собственности, или какие-то там привилегии, или кому-то чего-то убавить, кому-то надбавить, кому-то дать - я в этом путаюсь и стараюсь не загромождать голову. Я посмотрел Новости и думаю: "Слава Богу, сегодня ничего страшного не случилось, и не упал никакой самолет, и нигде ничего не взорвалось, день прошел ровненько, слава Богу". Я выключаю телевизор и иду читать интересную книгу, все. Потом я живу, днем передвигаюсь, как самолёт, по Москве, потому что утром у меня репетиция, иногда до репетиции может быть какая-то озвучка рекламы, я лечу на рекламу, потом я лечу на репетицию. После репетиции я лечу на "Тушите свет", потом у меня обычно бывает либо реклама, либо, если нет рекламы, у меня какой-то промежуток. Вечером либо спектакль, либо запись какого-то фильма, что я тоже очень люблю. Я работаю сейчас для канала "Культура", озвучиваю кое-какие фильмы, те, которые покупает канал. Это тоже хорошо, потому что есть возможность иногда посмотреть хорошее кино, чего я не успеваю делать по телевизору. Вот я озвучил – посмотрел. Иногда попадаются не очень хорошие.
- Хрюн, он политичен?
- Нет. (Голос Хрюна) Ну чаво, мне просто смешно наблюдать, чаво происходит. Как-то со своей колокольни, мнения как-то абсуждать, канешна, я знаю, чаво Вы скажате, Маяковский, я книжку адну чатал, между прочем, Маяковского "Че такое хорошо, и че такое плохо". Я глянул тиливизер, вот это хорошо, этот чаловек мне ндравится - я яму, значь, буду хорошо, никакой подлянки он никому не сделал, я значить, ему хорошо, сделал подлянку, значить я говорю ты, сволочь, я говорю, я тебя не люблю больше, вот и все.
- Как определить, хороший человек или сволочь?
- Ежели он сволочь - он сволочь, ежели он хороший, значит он хороший. Как определить? Определяется. Вот я вижу: он ндравится мне.
- Значит он хороший?
- Хороший, хороший, если мне ндравится, сволочь вот, не, но я вижу ,значь, если человек подлость какую сделает, значь, он этот самый...
- А что такое подлость?
- А подлость, подлость, а ето када, знаешь, это вот с маей стороны, со стороны, навроде, как животново. Подлость, это када человек поступаеть як скатина, а када он поступаеть как человек, значить это нармальна, понимаешь...
Вот я так считаю. Когда произошла трагедия с подводной лодкой "Курск", мы решили сделать передачу, мы очень долго сидели и думали. Вот так получилось, что не все знают, что передача была готова день в день. По причине траура нас выпустили через два дня, но все равно она была актуальна и передача была сделана, на мой взгляд, очень тонко и интеллигентно, потому что мы выражали наше отношение к этому событию. Мы считали, что, и я считаю, что, наверное, можно было как-то помочь или откликнуться на то, что случилось, когда предлагали же помощь. Ну, правда, я лично со своей колокольни, я в этом не разбираюсь, я в этом ничего не понимаю, думаю: "Но ведь предлагают же помощь? Ну почему же надо отбрыкиваться и

Мой, ну как его, предок, снимался еще в кино, оно называлося "Веселые ребята"

говорить: "Мы сами, потом". Вот и потом... и вот прошел год и сейчас вот эту несчастную лодку ввезли в док, а мы, наверное, никогда не узнаем, были ли письма... мне кажется, что там были живы еще люди. И поэтому мы также говорили в передаче, что мы вроде звери, и то переживаем. Это всегда очень горько за такие вещи, хотя притупляется вот это чувство, не у всех, конечно. Взрыв произошел где-то, ну, вот сидят люди и говорят: "Ужасно. Ужасно, Жизнь стала, страшно, Саш, налей чаю. Страшно, страшно, ну, че, давайте чайку". Понимаете, это я утрирую, но мне кажется, что это так. Притупляется - это я говорю не только о взрывах. Очень много криминальных новостей, на мой взгляд, их очень много. Да, к ним привыкли. И я удивляюсь, что некоторые смотрят "Дорожный патруль" и "Криминальные новости", смотрят как обычную передачу, как "Смак", понимаете. Это глупое сравнение, но это первое, что пришло в голову, как выпуск "Новостей", ага, вот, подожди, показывают "Криминальные новости" - убили. Ты смотри, ты смотри, ай-ай-ай. Застрелили, ай-ай-ай". Об этом надо говорить, но, наверное, не так. Должна быть одна какая-то программа, в которой не надо смаковать. Как-то и дети смотрят, со стороны. Когда они видят мертвого человека и видят каждый день в телевизионных репортажах, это что-то меняет в них, их психику. Я говорю не только о телевизоре. Да, игры – стрелялки, ходилки, убивалки и так далее.
- А как должно быть по-вашему?
- Для меня норма - это смех, вот вы спросили, как я живу аполитично, я говорю: "Я живу нормально. Я живу прекрасно". Я живу прекрасно. Я не выжимаю из себя смех. Я смеюсь каждый день, я радуюсь какому-то новому анекдоту, на самом деле, я стараюсь жить совершенно по-другому, я не смотрю просто эти передачи, я знаю, что некоторые то же самое делают... Надо жить легче - влезь в Интернет, почитай какие-нибудь смешные стишки, там потрясающие есть смешные стихи. Я тут напал недавно на афоризмы Советской Армии - у меня истерика два дня была. Я напал на афоризмы офицеров Советской Армии... Это потрясающе! А недавно я напал на афоризмы Черномырдина. Вот то, что я не слышал, совсем не слышал. Значит, там был, приблизительно, такой афоризм: "Вот Михал Михалыч, новый министр финансов. Прошу его любить и очень любить, Михал Михалыч готов к любви". Или там был такой афоризм: "Почему, как только еврей, нужно сразу чего-то бояться, я, слава Богу, не еврей". Или это: "Как представлять какого-то нового человека, вы сразу в растопырку. Мало ли кто мне не нравится, нам, нам же не за столом сидеть, а нам дело надо делать, вот что я не понимаю". Это же смешно, на самом деле, или когда знаменитая фраза: "Хотели, как лучше, получилось, как всегда". Это же афоризм, который сейчас вошел в большую книгу афоризмов. Или когда он сказал: "К этому вопросу мы должны возвращаться, когда будет масса проблем, хотя у нас их и сейчас, слава Богу». Понимаете, и вот я говорю, что да, там возвращаться, но,

Это мой любимый пес...

тем не менее, повторюсь, меня, естественно, как гражданина, живущего в этой стране, меня волнуют какие-то события, но надо жить с юмором, потому что минута смеха заменяет стакан сметаны, понимаете, поэтому я такой толстый. Потому что я все время смеюсь, я все время смеюсь, я прихожу в театр, и мне рассказывают. У меня там есть пара. У меня есть приятель один, который мне звонит каждый вечер и говорит -ни здрасте, ничего- говорит: "Свеженький"- и начинает мне рассказывать какой-то анекдот. Вот мне анекдот недавно рассказали: как определить жанр книги "Камасутра" - "Комедия положений". Это мне очень понравилось. Я стал собирать какие-то частушки, изречения какие-то, чтобы потом где-то что-то как-то. Потом я стал собирать советскую поэзию, именно советскую поэзию, пафосную поэзию о женщине, о Пушкине - потрясающая совершенно поэзия. О Пушкине, в каких-то там сороковых годах, какие-то там буряты писали: вот к нам пришел Пушкин, оказался живой, к дому подходили, на самое почетное место (это я сюжет рассказываю), и на бурятском они чего-то говорили – кильдым, мильдым, Пушкин нам отвечает- мильдым, кильдым, а мы ему говорим: у нас все хорошо, Пушкин, у нас все есть - и электричество у нас есть, и трактора у нас работают, и даже там какая-то бурятка говорит, мы книжки читаем теперь. А Пушкин: – А кто их пишет, эти книжки? А бурятка говорит: - А пишет их мой сын, тракторист. Он днем в поле, а вечером книжки пишет. И как-то странно в этом стихотворении звучит фраза Пушкина : "Пушкин встал, пожал мне руку и сказал: "Сынок, большой привет". И бурятку оставили в быту и с книжкой Пушкина в руках. А потом пойдет пафосная поэзия о Ленине - сейчас она звучит просто совершенно потрясающе. Кто знает этого человека, ну кто изучал историю, наверное, мои сверстники. Было четверостишье написано, где-то в 50-е годы. "Он мог укачать, как ребенка, простреленный локоть руки, сыграть в поддавки с октябренком, у шахматной стоя доски", или стихотворение, как Ленин ездил к чукчам:

На берегу нетленной костью рисунок чукчи нанесли.
Олени мчатся, едет в гости Ильич на свежий край земли.
Сидит на первых нарах Ленин, сидит в кухлянке меховой,
и серые глаза оленьи пылают радостью живой.

Пыль снеговую поднимая, легко несется он вперед.
Олень, как будто понимает, кого он в этот раз везет.

Я обнаружил эти сборники где-то на развалах... У меня одна знакомая переезжала на другую квартиру, говорит: "Я хочу это выбросить". "Ты что с ума сошла? Давай мне это". Сборник стихов советских поэтов о Ленине. Там еще:

...в углу висели образа,
но кто вниманье обращал на это,
когда родные Ильича глаза
на землеробов щурились с портрета.

У меня есть масса предметов такого рода, на которые я больше обращаю внимание и которые меня больше задевают, и из которых я делаю эстрадные номера. У меня еще был номер, который однажды показали, я думал, его вырежут, но его показали у Кати Уфимцевой «Театр + ТВ», когда был юбилей этой передачи. У меня есть одна из пародий моих, хотя я себя не считаю пародистом, никоим образом.
- А кем Вы себя считаете?
- Я имитатор, потому что пародия это очень серьезное искусство, как бы это смешно не звучало. На мой взгляд, самым удивительным и гениальным пародистом был и остается Виктор Чистяков, царство ему небесное, он погиб. Он мог воспроизводить и разговорную речь человека, и мог воспроизводить это в пении, и делать это мастерски, - я даже знаю один реальный эпизод из его жизни. Это мне рассказала одна дама, которая помогала Клавдии Ивановне Шульженко, одевала ее и так далее. Они

Мы долго скыталися, торговали на рынке, потом, значить, у ворот сдавали бутылки

сидели в сборном каком-то концерте, и там работала трансляция. На сцене репетировал Чистяков, репетировал номер Шульженко. А Шульженко мазалась гримом и говорит: "Подожди, это же я пою, только почему другой текст?". Вот это был показатель гениальности этого человека. Он очень серьезно занимался пародией. У меня это хобби помимо театра. Я могу что-то делать. Я категорически не показываю политиков, хотя я могу...
- Кого?
- Ну, например, Новодворскую Валерию Ильиничну. Я могу показать, тем более, что у нас голоса очень похожи, если я (голосом Новодворской) начну рассуждать на какие-то темы. Меня очень порадовало, когда Валерия Ильинична в какую-то передачу, детскую совершенно, ее спросили там: "Вы ели кашу?" Какой-то детский вопрос ей задали. (Голосом Новодворской) "А вы знаете, в детстве я никогда не ела манной каши, потому, что все коммунисты...". Ведущие уморили ее этим вопросом: "А вот Вы ходили в зоопарк?" Она говорит (голосом Новодворской): "Да, я ходила в зоопарк, я видела, как эти коммунисты посадили...". Ну, у нее это манера. Они уводят ее от этого вопроса: "А вот расскажите про ваш свободный день". И я предполагал уже, как я: (голосом Новодворской) "Вот мы сидели дома, у меня была такая кукла Красная Шапочка, которая, наверняка, поскольку шапочка была красная, была коммунисткой, я ей оторвала голову. Я была очень непохожим ребенком". Ну, в общем, я могу быть Валерией Ильиничной, но на эстраде я категорически не показываю никого. Если в концертах просят показать, я показываю только артистов, это мое твердое убеждение. Я сразу всегда говорю, и неизменно всегда бывают аплодисменты: "Не бойтесь, я не буду показывать ни Ельцина, ни Путина". И сразу в зале бывают аплодисменты. Ну, да, человек, смешно, но мое твердое убеждение, что когда человек выходит к микрофону и говорит - "а-а-а" - это уже он в роли Ельцина, или "однозначно" - это он уже показывает Жириновского. И вот этими наборами клепают из концерта в концерт, даже я устал от этого. Я думаю: "Ну, ладно, ты можешь разговаривать, а спеть ты как Чистяков попробуй, хотя бы под рояль. Хотя сейчас мини-диски, фонограмму можно сделать, ну спой". Киркорова никто же голосом не показывает, практически никто, понимаешь. Семена Альтова, ну где-то показывают, но я могу гордиться тем, что я самому Альтову когда-то очень давно его самого показал. И тогда он мне сказал (голосом Альтова): "Ну, ты знаешь, старик, вообще-то меня никогда еще не показывали. Это для меня очень большая честь. Я, наверное, становлюсь популярным, когда меня показали так". А я читал от него на эстраде, я читал от Альтова. Я в основном все для себя пишу. Я читал стихи на эстраде от Альтова. Они идеально ложатся. Потом этих современных девчонок из группы "Блестящие", свистящие, курящие, дымящие, слепящие и так далее. А попробуй ты сделать ту же "На-ну"- пародию. Хотя это уже, знаете, пародию на "На-ну", это все равно, что было бы, когда была, я помню, группа "Ласковый май". В нашей компании, я помню, мы делали какие-то пародии или имитации, у нас это считалось дурным вкусом делать пародии на "Ласковый май", потому что была пародия на самих себя.
У меня родился такой номер на Аллу Баянову. Это было, когда выбирали гимн, тогда кто-то из губернаторов

Я из небогатой купеческой семьи...

даже сказал такую вещь: "Я дам какую-то немыслимую премию тому, кто лучше гимн исполнит". И вот я соединил два романса, поскольку Баянова Алла Николаевна, дай Бог ей здоровья, такая певица, что она поет только романсы, - я соединил старый романс "Пара гнедых", ты знаешь такой романс "Пара гнедых. Пара гнедых". Вот, если соединить с гимном, это одинаковый размер стиха, одинаковый совершенно. И получится вот что:

Пара гнедых, запряженных зарею, Сплотила навеки великая Русь.
Молча бредете вы мелкой рысцою, Великий, могучий Советский Союз.
Были когда-то и вы рысаками, Дружбы народов надежный оп-лот.
Наша хозяйка состарилась с вами. Нас к торжеству коммунизма ведет.

И я вот это маме спел. Оказалось, это очень смешно, и стихотворение приобретает совершенно другой смысл. Я пошел по этому пути. То что я пишу сейчас, это же свежий номер будет на мотив "Выхожу один я на дорогу". А если их соединить, получается:

Широка страна моя родная. Предо мной кремнистый путь блестит.
Я другой такой страны не знаю, где звезда с звездою говорит.
В небесах торжественно и чудно, с каждым днем все радостнее жить,
что же мне так больно и так трудно лучше нас смеяться и любить.

Вот сам Михал Михалыч Державин, я когда ему показал этот номер, сказал : "Ну, наверное, ты для себя какой-то такой ключ открыл новый".
- А если представить, что Хрюн стал звездой...
- Хрюн сказал бы сейчас: "Никагда, оборонись...что ты!!!"
- Почему?
- (голосом Хрюна) Нет. Что ты, даже ...мне... не стану, не истрадной звяздой, ничаво.
- А кем хочет быть Хрюн?
- (голосом Хрюна) У "Тушите свет" быть Хрюном и усё. Ни хочу, ни хочу.
Он не хочет категорически, никакой эстрадной звездой...
- А есть что-нибудь общее между вами?
- Все. Только я не так разговариваю, Хрюн он все-таки хамоватый, а я считаюсь интеллигентным человеком, понимаешь?
- А все остальное?
- Я бы вам даже кофе не предложил бы, на месте Хрюна. Но, на самом деле, все общее, потому я считаю, здесь тоже есть какая-то мистическая штука, потому что по году я – Свинья. Я – Кабан, по-моему. И все это вот все, что есть, оно. Поэтому так образ лег, хотя образ тоже не случайный. У меня была с ним потрясающая такая штука, образ я этот снял с одного знакомого сторожа, которого я знаю.
- Это Ваш институтский сторож?
- Да.
- Дядя Миша?
- Правильно.
- А он-то знает об этом?
- Знает, потому, как у нас была такая штука. Мы сидели в "Эхо Москвы" в прямом эфире, позвонила какая-то женщина: "Вы знаете, Хрюня – это просто мой муж". Мы ха-ха-ха, хи-хи-хи и начинаем рассказывать эту историю про сторожа. Она: "Так я же и говорю – это мой муж. Он у меня сторож, дядя Миша его зовут. Он Хрюн, он сидит, он теперь во дворе звезда у нас".
- Вы хотите сказать, что он стал звездой?
- Его, наверное, Хрюном теперь зовут, а не дядей Мишей. Он звезда во дворе. Он выходит и говорит: "Мне вона моя пельмешек навертела, давай наворачивай. Жрать-то нечего, вот у меня отожрешься". Вот и все. Все общее. Хрюн же может все. Но есть одна деталь, которую, я про Хрюна знаю. Он рукастый, а я, я не рукастый. Я могу приготовить, я хорошо готовлю. Я знаю, что Хрюн тоже хорошо готовит. Есть еще одно различие между нами – Хрюн пьет водку, я водки не пью категорически.
- А что вы пьете?
- Я пью вкусненькое. Я пью, значит, на десерты несладкие ликеры, а вообще я пью коньяки, вина уже давно не пью. Это желудок. Коньяки хорошие.
- А чем питается Хрюн?
- (голосом Хрюна) Дагадайся чаво, могу брюкву, как что, могу морковь, не морковь не могу, это самое, капусту квашеную, грыбы марынованные, так чтоб,

Как-то со своей колокольни мне просто смешно наблюдать чаво происходит...

знаешь, от уксуса, чтоб аж вахом стояли на тарелке, кашу, кашу ячневую, вот, пелямешки очень люблю, беляши у мятро продаются, знаешь, чтоб так эт самое ох, что б патом из сартира два дня чтоб не выхадить, шоб так ох, нажраться шобы.
(своим голосом) вот Хрюн вот такой. Еще, кроме этого, я люблю мясцо, я люблю и свининку, я люблю разное вкусное мясцо, я люблю рыбу очень. И готовлю ее по-всякому и так, и сяк, как Хрюн говорит: "На пярекасяк". А вот из напитков, вот я говорю, что ликеры, коньяки не очень люблю , хотя коньяк - это крепкий напиток, но, вот если совсем хорошие, настоящие французские коньяки, это очень вкусно. Там нельзя так, как только у нас коньяк можно налить в граненый стакан и тын: "О, поехали". У меня была замечательная история. Когда-то в Германии один знакомый германец говорит мне: "Покажи, как пьют русские". Он стал изучать Россию, русский язык. Когда мне подобного рода идиотский задается вопрос, я думаю: "Ну, сейчас я тебе покажу. Надо купить самый дешевый шнапс". Он купил. "Все". Я говорю: "Нет. Надо купить плавленый сырок"». Пошли, и в Берлине ни черта нет нашей "Дружбы", понимаешь. Да, "Волна", "Дружба", сырок с перцем - их там нет. Мы купили, какой-то взяли ихний сливочный сырок, я говорю: "Конечно, это не то, но вот этого маленького клочка сыра нам хватит". Он говорит: "Это?", я говорю: "Да". Может, он подумал, что это для бутылки, чтоб засунуть его вместо пробки. Он говорит: "Все". Я говорю: "Да. Давай искать парадное". Мы шли, а тогда уже все подъезды были на кодах. Нашли какой-то открытый подъезд, зашли туда. Он мне еще предлагал купить разовые стаканчики, дурак: "Из горлышка булькай". Но задал идиотство, я ему и показал, понимаешь, как пьют русские. Он из горла, значит, стал, я говорю: "Ты че, сыр зачем жрать, жрать потом, ты нюхай, нюхай" Этот клиент набуздыкался уже, и заходит какой-то военный. Как он полицию не вызвал, этот жилец, я не знаю, в общем, нас не тронули. Мы так тихо стояли, дескать, кого-то ждем, чего-то обсуждаем. Ладно, допили, он говорит "Все", я говорю: "Нет, здесь пописать надо". "Я никогда, я человек культурный". Я говорю: "А потом надо заснуть здесь". Он говорит: "Неужели так русские пьют?". Я говорю: "Не надо задавать идиотских вопросов". Как пью немцы? Ну, они пьют умеренно, дело в том, что они коньяком не упиваются. Он весь вечер с одним бокалом и двумя сигарами может ходить по дому и о чем-то рассуждать, читая Шиллера с этим коньяком, вот и все. В большинстве случаев у нас же не так бывает - какой Шиллер, мы собрались - и вперед. Вот и весь Шиллер, вон Моцарт стоит, и все.
- А фирменное блюдо у Вас есть?
- Есть фирменное блюдо – фаршированные баклажаны. Баклажаны фаршируются тремя сортами мяса с сыром, все это запекается в духовке.
Как Вы думаете, как относится к Вам Хрюн?
- Вы знаете, я думаю, он относится ко мне хорошо. Потому как я ему, по сути, дал жизнь. (Голосом Хрюни) Врешь, сволочь, врешь. Я нормально к тебе отношуся, но че жизнь, че ты мне папа шоль. (Своим голосом) Вот, он сопротивляется, но где-то, видишь, сказал, что хорошо ко мне относится. Мы друг другу не мешаем, мы друг другу помогаем. Он мне помогает.
- Как?
- Ну как. ГАИ меня останавливает, я говорю: "Я Хрюнька". Он мне помогает. А потом я ему помогаю, я же ему придумываю вот эти все словечки его "Вот именна","Чаво"... Когда мне девочка одна сказала: "Я теперь маму слушаю", она о маме рассказала. А я: "Ага", так хитро прищуривая глаз. Одна мама написала, что маленький сын засыпает под передачу и просыпается под нее утром, и он мне недавно сказал, что он хочет стать хорошим депутатом, и когда он наведет порядок в стране, то Хрюн не будет ругаться на власть, а начнет рассказывать детям сказки. У меня, так знаешь, две слезы тынь, тынь. Ну что тут скажешь, понимаешь, это так приятно, так приятно. У моего коллеги Андрюши Барилова маленькие дочечки, так он рассказывает: "Леш, ты понимаешь, они взапой смотрят передачу, они ничего не понимают, им так нравится, так нравится, как ты смеешься". У моей однокурсницы дочка маленькая, которая говорит: "Мама, я не пойду спать, пока я не увижу "Тушите свет". Они посмотрели - все, можно спать.
- У Вас есть какие-нибудь такие советы по свиноводству...?
- По свиноводству человека? Я недавно разговаривал с одной моей приятельницей, она старше меня, но приятельница. Я с ней очень согласен. Она говорит, что когда растила дочку, почти каждую неделю ходили на выставки, смотреть картины. Меня мама так же воспитывала, мы в выходные ходили на выставки, смотрели картины, слушали музыку, бывали на концертах. Я очень люблю книги, классику, хорошие книги. Я очень люблю Чехова, я очень люблю Гоголя. Рассказы Чехова, потом пьесы какие-то появились, "Мертвые души" я прочел. "Мертвые души" я очень люблю, я с любой

Если я что-нибудь готовлю, то обязательно "изгажу" всю плиту...

страницы могу ее открыть и читать взапой. Я очень люблю Зощенко, я люблю... Я вообще люблю литературу периода 20-30 годов. А потом, что касается воспитания молодых поросят - когда мы ходили по музеям и смотрели живопись потрясающую, мне это так нравилось. Мне до сих пор нравится ходить в музеи, смотреть работы, картины. Моя любимая картина Репина "Итальянский дворик". Я отовсюду привожу все "Дворики", маленькие "Дворики".
- Какие последние пять книжек Вы прочитали?
- Последние пять книжек? Сейчас тебе скажу. Я перечитал сейчас Гашека "Похождения бравого солдата Швейка", в "Антологии сатиры и юмора 20 века" я прочитал замечательную, на мой взгляд, книжку "Литературная пародия", начиная от Бунина, Куприна и так далее, я прочитал сборник поэтов Серебряного века, просто так сел и перечитал, потом мне подарили маленький сборничек Тургенева, я прочитал Тургенева. Вот те, пожалуй, последние пять книг, которые я перечитал, сейчас читаю "Русский водевиль 19 века"- очень интересно. А если еще считать эти пять книг, в которых я читал поэзию о Ленине, то я их тоже прочитал.
- Какое качество Вы больше всего цените в себе?
- Преданность. Во всем преданность, преданность профессии, преданность друг другу. То же самое я могу сказать, что не терплю в людях и не прощаю никогда предательства. Не предать человека, не предать дело, которому ты служишь - вот эти два канона, которые для меня незыблемы. Потому что надо верно относиться и к тому, и к другому, и нельзя их предавать, вот и все.
- А какая черта Вашего характера Вам помогает или, наоборот, мешает?
- Мешает. Я все-таки ленивый, хотя у меня работы, тьфу-тьфу-тьфу, много. Я ношусь туда, сюда, я делаю дело, делаю честно. Но я все люблю оставлять напоследок, и от этого страдаю. Вот эта лень очень мешает. Не особая опрятность. Я очень люблю опрятных людей, я люблю хорошие запахи, у меня большая коллекция парфюмерии мужской, я люблю, когда хорошо, вкусно пахнут. Дело в быту - вот когда я начинаю что-то готовить, я обязательно обгажу плиту, обгажу все кругом, оболью, но в результате после этого я смотрю на все это: "Боже мой, это же мыть все надо". Мама меня просила уже какое-то время прибить картины. Они стояли в рамах, но не были прибиты. Я когда прибивал, рухнул с кресла, ударил себя пять раз по пальцам, я рассыпал гвозди по всей квартире. В общем, эта вот неаккуратность... ну, что это такое, взял и... Вот это вот мое, если я надеваю светлую вещь, я хожу вот так вот - "Боже сохрани" ...Обязательно вляпаюсь в какое-нибудь пятно.
А помогает мне, может, это нескромно и высоко сказано, то, что я себя подстегиваю тем, что надо честно делать то, что ты делаешь и в общении и, повторяю, в профессии. Планочка снизится, очень больно биться о стальной пол не хочется. Халтурить не хочу, не люблю и не терплю этого!
- Есть ли у Вас жизненный девиз, например, как царю Соломону помогала фраза: "И это пройдет"?
- Не знаю, такой фразы у меня нет. Просто есть то, о чем я сейчас говорил и все. А какой-то определенной фразы нет. А потом, что такое жизненный девиз, если говорить о жизненном девизе, то его как такового сформулированного нет, но, тем не менее, он есть - когда у меня спрашивают, как у меня дела, я всегда говорю: "Хорошо". И у меня, действительно, дела идут хорошо. Это мне сказал когда-то давным-давно один хороший человек, потому что в этом слове есть хорошая энергетика. "У меня все плохо" - пиши пропало, и не будет хорошо, дудки, не будет хорошо, если не верить. Надо во всем искать хорошее. Я законченный оптимист. Мне никогда не бывает плохо, даже если мне плохо, мне никогда не бывает плохо.
- Совершали ли Вы поступок, о котором жалеете всю жизнь?
- Есть один поступок, о котором я никогда никому не скажу, есть один поступок в жизни, за который я, так скажем, не могу себя простить, но я об этом не скажу, просто был поступок, за который я себя корю. Слава Богу, что это не предательство. Это поступок, за который я не могу себя простить. А неудачи, ну, они мелкие были, были какие-то неудачи, в ролях были неудачи, хотя я от ролей никогда не отказывался, даже если они изначально были не такие, ну, так скажем, мало интересные и плохие. Это не в моих правилах. Знаешь, когда я был похудее комплекцией, мне давали героев играть, а они, как правило, плохо выписаны. Вот как этот Данило. Мне дали в Ленинграде играть в "Каменном цветке", до сих пор. Я ходил, завывая на все лады, и еще я помню, что там была, как обычно бывает коронная фраза, там действительно, был раскол в спектакле, просто у-ух. Все почти ушли со сцены, даже Хозяйка Медной горы, когда я сидел, а там же сделаны такие массивные камни. А я сидел около Хозяйки Медной горы и страдал по поводу того, как моя невеста, трали-вали, не могу ее нигде найти. Появилась Хозяйка Медной горы, а мне

Военкомат про меня забыл...

на ногу съехал камень и придавил ее, я сидел на корточках, а она мне говорит: "Ну, что Данило-мастер, не выходит у тебя каменный цветок?" - "Не выходит." Очень больно, и все расползлись в разные стороны.
- В заключение такой вопрос: что в Вашей жизни самое главное?
- Самое главное в моей жизни то, что я занимаюсь любимым делом. Это главное - то, чем я занимаюсь. Это касается и написания чего-либо, написания нового номера или подготовка старого номера, репетиция спектакля, если мне нужно выучить какой-то кусок, я ухожу в комнату и меня не надо ни о чем спрашивать. А потом уже для меня самое главное - мама любимая, и у меня есть любимые друзья, близкие друзья, которых я люблю. Вот это тоже для меня главное, и то, что у меня это есть. И я точно знаю, я очень счастливый человек, потому что я оптимист, потому что я занимаюсь любимым делом, потому что у меня , дай Бог ей здоровья, здоровая мама и очень близкие друзья.